![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Oct. 3rd, 2011 09:09 amЕще одна замечательная история из жизни Питера Устинова. На этот раз о том, как он во время WWII работал в службе, занимающейся просмотром только что отснятой кинохроники, монтажом снятого и выпуском кое-чего на общедоступные экраны
На нашем экране совершенно неожиданно возник Герман Геринг. При этом нигде ничего не слышно было о том, что он оказался в плену - даже намека на это не было. К нашему изумлению, он стоял в окружении американских офицеров, которые позировали для фотографий, улыбались, дружелюбно хлопали его по плечу, просили автографы для юных родственников... и предлагали познакомиться с таинствами жевания резинки. Геринг оказался неожиданно бледным и худым и к тому же явно нервничал. Однако его нервозность начала проходить под натиском этих неугомонных здоровых щенков, которые прыгали вокруг него и лизали в нос. К тому моменту, когда в нашем зале зажегся свет, Геринг уже был столь же раскован и игрив, как американцы... К вечеру того же дня эти кадры увидел генерал Эйзенхауэр. Он пришел в небывалый гнев и отправил всех поддающихся опознанию офицеров на родину, выполнять менее трудные задания. Когда мы увидели Геринга в следующий раз, сержант американской армии бесцеремонно сдирал с него ремень. Никогда не забуду, какая боль отразилась у него на лице из-за столь грубого обращения, которое так сильно отличалось от первых радостей плена.
На нашем экране совершенно неожиданно возник Герман Геринг. При этом нигде ничего не слышно было о том, что он оказался в плену - даже намека на это не было. К нашему изумлению, он стоял в окружении американских офицеров, которые позировали для фотографий, улыбались, дружелюбно хлопали его по плечу, просили автографы для юных родственников... и предлагали познакомиться с таинствами жевания резинки. Геринг оказался неожиданно бледным и худым и к тому же явно нервничал. Однако его нервозность начала проходить под натиском этих неугомонных здоровых щенков, которые прыгали вокруг него и лизали в нос. К тому моменту, когда в нашем зале зажегся свет, Геринг уже был столь же раскован и игрив, как американцы... К вечеру того же дня эти кадры увидел генерал Эйзенхауэр. Он пришел в небывалый гнев и отправил всех поддающихся опознанию офицеров на родину, выполнять менее трудные задания. Когда мы увидели Геринга в следующий раз, сержант американской армии бесцеремонно сдирал с него ремень. Никогда не забуду, какая боль отразилась у него на лице из-за столь грубого обращения, которое так сильно отличалось от первых радостей плена.
